История возникновения биоценологии

Исследование сообществ живых организмов началось с исследования фитоценозов. Приоритет таких исследований принадлежит известному польскому и украинскому исследователю И. Пачоский, который родился на Ровенщине и в 1923 изучал растительность главным образом на территории Украины. По поводу зарождения фитоценологии российский геоботаник В. Алехин (1944) отмечал: “… что касается истории фитоценологии, то его возникновение относится к самому концу прошлого века. Особенно много в этом отношении сделал И. Пачоский, который в 1891 году указал на то , что раздел ботаники, изучающий сочетания растений, является особой дисциплиной и имеет отдельный об объект исследования, а именно растительная формацию. Эту новую науку он назвал “флорологиею”. Впоследствии И. Пачоский (1896) сменил название предложенной им науки на “фитосо-циологию “, а со временем и это название изменил швейцарский ботаник Х. Гамс (1918) на новую -” фитоценология “.

Российские ботаники И. Коржинский и П. Крылов, наряду с изучением отдельных видов растений, их видов, родов, семейств и т.п., предлагали исследовать группировки растений и связи между ними. Значительный вклад в развитие фитоценологии на начальном этапе ее развития сделал известный лисознавець Г. Морозов (1867-1920), который разработал учение о типах леса, закономерности изменения древесных пород, рассмотрел лес как единство. В 1914 он опубликовал обстоятельную статью “Лес как явление географическое”, в которой говорится о том, что различные формы рельефа, освещения, увлажнения, почвы вызывают географическую дифференциацию леса, делают его “явлением географическим”. Оценивая роль географической среды, Г. Морозов в своем главном труде “Учение о лесе” (1920) писал, что “лес и его территория должны смыкаться в единое целое, в географический индивидуум, биоценоза” и характерным для леса “элемент взаимодействия между древесной растительностью, с одной стороны, между ней и окружающей средой – с другой “.

В начале ХХ в., Особенно после III Международный ботанического конгресса, состоявшегося в 1910 в г.. Брюсселе, в Западной Европе сформировались две школы геоботаников: франко-швейцарская (Цюрих – Мон-телье), которую возглавили Ж. Браун -Бланке, Г. Брокман-Ерош и Е. Рюбель, и шведский (Упсальском), в которую входили Г. Дю-Рие и Г. Освальд. Франко-швейцарская школа больше внимания уделяла флористическом изучению растительных сообществ и жизненных форм растений, а шведская сосредоточила внимание на структуре группировок, доминантах и эдификатора каждого яруса группировки. Представители обеих школ употребляли в своих трудах термин “фитосоциология” (Е. Рюбель, 1920; Г. Дю-Рие, 1921) в том смысле, который предложил И. Пачоский.

Труда И. Пачоского оказали значительное влияние на многих ученых, в том числе, как отмечает Г. Наумов (1969), и на В. Сукачева (1880-1967), который разработал понятие о биогеоценозе. Под этим он понимал “… совокупность однородных природных явлений (атмосферы, горных пород, растительности, животного мира и микроорганизмов, почв и гидрологических условий) на определенном протяжении земной поверхности имеет свою особую специфику взаимодействия этих составляющих компонентов и определенный тип обмена веществом и энергией между собой и другими явлениями природы и внутренне противоречивым единством, что находится в постоянном движении и развитии »(1964). Основы учения о биогеоценоз, начал В. Станчинский (1933), впоследствии его развили и углубили В. Сукачев (1940), П. Погребняк (1952), В. Дылис (1978), М. Голубец (1997, 2000) и другие ученые . Структуру биогеоценоза изображено на рис. 5.1.

В то же время с понятием “биогеоценоз” на западе обосновали понятие “экосистема”, введенное в научный обиход А.Тенсли (1935). Несмотря на неопределенность объема этого термина (Г. Григора, В. Соломаха, 2000), он получил широкое признание и применение. Многие ученые считают синонимом “биогеоценоза” и понимают под ним “функциональное единство группировки организмов с природной средой”, а главными признаками – “целостность и относительную устойчивость к внешним воздействиям, что проявляется в способности к саморегуляции и самовозобновлению”.

Посилання на основну публікацію